Эмиграция

История украинки, которая приняла ислам и переехала в Марокко

Фотография:
Ania Blazejewska
10 февраля 2016 в 17:17
Валерия родилась в Киеве, приняла ислам в 23 года, сменила имя на Амиру, вышла замуж за марокканца и переехала жить в Северо-Западную Африку. Молодая мама и жена рассказала «Афише» о марокканской свадьбе, особенностях быта и о том, почему женщины в общественном транспорте стоят около своих мужей.
Валерия (Амира)


Возраст: 25 лет

Я родилась в Киеве 25 лет назад. Чтобы чем-то меня занять в подростковом возрасте и уменьшить количество бесполезного времяпрепровождения во дворе, мама отдала меня на курсы английского, там у меня появилась любовь к иностранным языкам. Ближе к окончанию школы я уже твердо знала, что поступать буду в лингвистический университет. За это время я окончила курсы английского, год попробовала себя в испанском языке, а любовь ко всему восточному подтолкнула меня к идее подавать документы и на факультет турецкого языка (просто потому что там латиница; к арабскому я относилась с пренебрежением и, когда родители предлагали его учить, фыркала: «Сами учите эти каляки»).

Поступила я в Киевский национальный лингвистический университет на испанскую филологию. На первых курсах я между тем с ностальгией вспоминала Турцию и Египет, куда мы ездили отдыхать. Там я впервые услышала азан, увидела покрытых с ног до головы мусульманок. По моей юношеской наивности я была уверена, что все мусульмане выглядят как те, которых мы видим в курортной зоне. Так было до поездки в ОАЭ, где я увидела ислам совсем с другой стороны. «Угнетенные мусульманские женщины» больше не казались мне угнетенными, напротив, они с такой гордостью носили свои хиджабы, что мне они показались очень счастливыми, а любые сообщения украинских и российских СМИ о незавидной женской роли в исламе — враньем. Мой энтузиазм и интерес долго ограничивался парой групп «ВКонтакте», где я ежедневно читала простые и интересные факты о мусульманских странах и исламе.

Однажды в группе опубликовали пост о благе тому, кто прочтет суру Аль-Каф («Пещера») в этот день (была пятница). Мое любопытство заставило меня взять в руки экземпляр Корана и прочесть ее. Дома у нас были и Библия, и Коран, потому что моя мама читала их для сравнения. Так я ради интереса начала читать Коран. Я мечтала сходить в мечеть, у нас она в Киеве есть, но у меня не было компании, а сама я туда идти боялась. Время шло, и я поняла, что это все действительно мое, я хочу принять ислам. Я перерыла интернет в поисках того, что для этого надо, и поняла, что даже одного намерения достаточно (ведь откуда мне было взять свидетелей-мусульман, если среди моих друзей таковых не было?). На свой день рождения я прочла шахаду. Этот день стал для меня особенным: 19 апреля 2013 года. Я родилась заново. Конечно, покрыться мне не хватало смелости, поэтому о хиджабе как об основополагающей части моей веры я не думала. В августе того же года в фейсбуке я познакомилась со своим будущим мужем, из приличия ответив на его вопрос, действительно ли я мусульманка. Одно сообщение за другим, и мы стали общаться. Будущий муж стал для меня первым учителем по исламу, терпеливо отвечал на все мои вопросы. Потом, собравшись с мыслями, я решила пойти в мечеть. Спасибо моим родителям, что поддержали меня в этот момент и поехали со мной. Для меня это было очень важно. Там я стала ходить на занятия по основам религии (мухтасар) и начала учить арабский алфавит. Теперь он мне уже нравился.

Поскольку мой новый «знакомый» оказался из Марокко, я мигом вспомнила о сериале «Клон» — часть сюжета разворачивается именно в этой стране, если вы помните. Я стала смотреть его, чтобы понять быт и культуру. У меня как у новообращенной мусульманки некоторые моменты не укладывались в голове: Жади с покрытыми волосами и голыми плечами совсем не была похожа на мусульманку, каковой она должна была быть. На все подобные размышления мой будущий супруг находил очень логические доводы, объяснения и факты. Мы решили пожениться, когда он приедет ко мне в Киев. Я сделала приглашение, он купил билеты, забронировал отель около моего дома. Ровно через 7 месяцев со дня знакомства он сошел с трапа самолета на украинскую землю. Через 2 дня мы прочитали никах в мечети. Помню удивленную улыбку нашего фотографа, которая искренне не понимала, почему мы не могли взять друг друга за руку до заключения брака. Две недели он пробыл в Украине, а потом снова вернулся в Марокко. Пока муж был в Киеве, мы подали документы на визу в Марокко на лето.

Переезд самым сложным оказался для моих родителей: я единственный ребенок в семье и собралась жить за тридевять земель. Страна мне показалась колоритной, интересной, все такие приветливые, улыбчивые. Только потом я узнала, что, если человек здесь улыбается вам при встрече, это не значит, что он продолжит быть доброжелательным к вам, когда вы отворачиваетесь.

Но эти нюансы менталитета и воспитания стали мне понятными не сразу. Встретили нас хорошо. Первый шок случился на свадьбе: нам практически ничего не подарили. Было больше сотни гостей, а из подарков два набора посуды, три набора стаканов (у нас они в супермаркете по три доллара), рамка для фото и два одеяла. За первым шоком сразу же был второй: подарки вручались родителям мужа. Они же их все и распечатали, отчитавшись лишь с утра: «Вот смотрите — это вам подарили и это». Дарили ли деньги, я никогда не узнаю. Знаю лишь, что некоторые суммы дарили специально для свадьбы: чтобы сделать ее помпезной. Здесь, кстати, отношение к свадьбам, мягко скажем, особенное: такой показухи я не видела нигде. Последнюю копейку отдадут, могут кредиты брать и сидеть на молоке и яйцах, но свадьбу отгуляют со сменой пяти кафтанов для невесты (чем больше раз меняют одежду, тем выше статус у пары).

Мы свадьбу гуляли в доме двоюродного брата свекрови. Его жена училась на Украине в медицинском, поэтому была рада такому знакомству. Мужчины сидели отдельно от женщин. Женщины находились в салоне (салон, кстати, центр любого марокканского дома), там был установлен трон жениха и невесты: для меня и для супруга, естественно. Мужчины праздновали в саду. Сделано это для удобства женщин: они могут снять хиджаб и вдоволь потанцевать. Повара готовили еду, официанты разносили. Жених и невеста всю гулянку должны сидеть на троне, есть нельзя. Невесту только забирают переодевать. У меня было два платья: пакистанский кафтан я привезла из Киева, а марокканскую национальную такшиту мне сшила свекровь. Она портниха и шьет только традиционную одежду. Только когда меня забрали переодеваться, в комнате я могла что-то съесть. Потом кортеж с молодоженами везет их в новый дом, все едут следом и сигналят, а на следующий день продолжают праздновать.

Мои мама с папой совершенно не были против брака, поддерживали меня, страшило их только расстояние. Родители мужа отнеслись к нашему браку благосклонно. Муж еще с подросткового возраста говорил, что на местной не женится. Ему не нравится марокканский менталитет, и теперь я понимаю почему.

Марокканские женщины в большинстве своем алчные и корыстные. Деньги и золото — это все, что их волнует. Преданность вере марокканок тоже вызывает сомнения, впрочем, как и всех этнических мусульманок. Дело в том, что женщина может носить хиджаб всю жизнь и так и не узнать, зачем она это делает. Просто такая дань традиции или потому что в семье так делают. Торчащие волосы из-под платка или платок с джинсами в обтяжку — грустная норма. Мусульманки лицемерны в религии и многое делают напоказ, не имея благих намерений. Конечно, бывают и другие истории, но сейчас такое отношение женщин к исламу и материальным ценностям можно наблюдать регулярно.

После свадьбы мы сменили два жилья. Первые две квартиры были в традиционных домах, обычно в них четыре-пять этажей. В первой мы жили на последнем, четвертом, этаже, под террасой. Летом была невыносимая жара, потому что терраса нагревалась, а зимой — дикий холод. Я сидела дома в двух шерстяных свитерах и двух штанах, поверх которых накидывала домашний халат, и все равно было холодно. На улицу можно было выйти погреться, но так как мы жили на четвертом этаже (в Марокко счет идет не с первого этажа, потому что там обычно гаражи и помещения, которые сдают под магазины), потолки были высокими, а я — беременной, мне не хотелось слишком часто спускаться и подниматься. Пожили мы там полгода и переехали на соседнюю улицу, там уже жили на втором этаже. Было теплее и намного удобнее. Пять месяцев назад мы переехали в жилой комплекс. В Марокко их все больше и больше. Многие марокканцы всю жизнь жилье снимают, а не покупают. Цена аренды зависит от места: в Касабланке можно снять квартиру на периферии в старом доме долларов за 350, а в Танжере такие же апартаменты в центре обойдутся в 120. Малюсенькое экономжилье в Марокко стоит от 25 тысяч долларов, а удобные и большие квартиры — от 70.

У марокканского быта много общих мест с бытом украинским, но, с другой стороны, многие вещи здесь воспринимаются по-другому. Например, жаловаться на здравоохранение не придется, если найти хорошего врача: по везению или через знакомых. Всю беременность я наблюдалась у русской женщины, которая тоже жила в Тетуане. Врач она от Бога, и я рада, что мне посоветовала встретиться с ней моя подруга (она тоже русская).

Рожала я уже у марокканки, по совету нашего врача, и осталась довольна ее отношением. Роддомов здесь как таковых нет, в клиниках есть родильные залы, из которых выписывают на следующий день. Так что надо быть бодрой!

Разницы в жилищных условиях между Марокко и Украиной я сейчас не чувствую, потому что живу в обыкновенном ЖК. До самого большого в городе супермаркета — пять минут пешком; вокруг много магазинов одежды, мебели, спортивных товаров, а еще везде открыты кафе. В Марокко есть и мировые сети: Venezia Ice, Pizza Hut, McDonald's. Несетевые заведения обычно маленькие: кофе и закуски и несколько столиков. Вокруг жилых комплексов всегда есть ларьки с фруктами, товарами для дома и самыми необходимыми продуктами, и все под носом. Мне здесь все очень нравится. Вообще, ощущение от жизни логичным образом зависит от уровня дохода и условий, которые вы можете себе позволить. Бывает по-разному.

Марокканская кухня, о которой в СНГ почти никто ничего не знает, очень классная, насыщенная и разнообразная. Почти сразу же, как я приехала, муж научил меня готовить традиционный бархатный суп — хариру — и сейчас говорит, что он у меня получается даже лучше, чем у его мамы. Маме он, конечно, в этом не признается, но она сама нахваливает украинскую невестку, когда ее спрашивают, умею ли я готовить (читай: не морю ли я мужа голодом). Марокканцы преданы своей национальной кухне, а ко всем остальным относятся с прохладой. Позже я научилась делать рыбный тажин и еще один северомарокканский суп — байсар. А вот кускус не осилила: муторно. На удивление всем, мой марокканец очень любит наши блюда, поэтому мне легче в этом плане. С удовольствием ест борщ, гречневый суп, сырники, перловку, ну а самое любимое блюдо у него — это гречневая каша с грибочками и куриной грудкой. У нас она по пятницам (гречка сместила традиционный пятничный кускус).

Города в Марокко разные, устройство во многом зависит от того, когда они строились, но в каждом обязательно есть медина (старая часть города). Там всегда самые классные базары. Там можно найти самые красивые и интересные вещицы, которых не будет ни в одном супермаркете. Когда я приехала в Марокко, я ожидала примерно такую картину: пустыня, по которой медленно идут берберские караваны верблюдов, касбы (крепости), небольшие древние городишки с мединами и узенькими улочками, но Марокко на самом деле намного более развитая и современная страна, а верблюды и узкие мощеные улицы — туристическая приманка, потому что это экзотично.

В Рабате и Касабланке, например, отличные трамвайные сети с прекрасным оснащением и красивыми вагонами. Автобусы есть в любом городе: заходишь через задние двери, платишь за проезд, потом выходишь через любые. Зайцев отлавливают контролеры. Если рядом будут сидеть двое мужчин, ни один не уступит место женщине — сидеть рядом с незнакомым мужчиной в Марокко не надо. Поэтому часто женщины стоят около своих мужей. Есть такси: маленькие ездят в пределах города, а покрупнее перевозят по шесть человек зараз, и тут уже расстояние варьируется. Вообще, без личного автомобиля в Марокко трудно, потому что нет такой системы общественного транспорта, которая была бы удобна для передвижения в любую часть поселения или района.

Городская и общественная жизнь идет своим чередом. Люди, например, любят чужих детей и всегда стараются залезть в коляску лицом, чтобы поцеловать незнакомого ребенка. Мне понятно, что это от доброжелательности, но как молодая мама я этому противлюсь по объективным причинам. С другой стороны, есть и позитивные моменты: если ребенок бежит, запинается и падает, все взрослые еще до того, как он все понял и начал плакать, начинают хлопать в ладоши и кричать: «Браво!» Это гениальная находка, на мой взгляд. У воспитания детей есть и минусы, конечно: мамы редко гуляют с малышами, в Марокко не так много рекреационных кружков и студий, поэтому часто после школы они просто болтаются на улицах. Если в семье их должным образом не воспитывали, то и поведение у них соответствующее. Семьи в Марокко в большинстве своем многодетные, и, к сожалению, мамы иногда совсем не уделяют своим ребятам внимания: любят трещать с подружками на улице, пока дитя ищет приключений.

Народных праздников в Марокко немного: все знают, что мусульманских вообще два, и именно их отмечают с наибольшей радостью. По окончании священного месяца Рамадан — Ид аль-Фитр и окончание паломничества — Ид аль-Адха (на родине более известный как Курбан-байрам). Остальное к религии не относится, хотя в Марокко и устраивают гулянья на Маулид ан-Наби — день рождения пророка Мухаммеда (очень современный «праздник», совсем недавно его начали отмечать) или день Ашура, в который были созданы небеса, земля и первый человек — пророк Адам. Отмечают Зеленый марш (когда марокканцы совершили массовый поход в Сахару), День независимости, День трона. День молодежи всегда отмечают вместе с днем рождения короля. Сменится король — сменится и дата для первого праздника. Короля любят и гордятся им. Он отстраивает страну. Российским и украинским властям можно только поучиться профессионализму местных управленцев, которые укладывают среди прочего качественные дороги и следят за развитием инфраструктуры. В забытых деревнях и то ровненький асфальт. Король заботится об историческом наследии страны, реставрирует античные постройки и храмы. Медицина и образование в Марокко на приличном уровне, правда, нужно платить. И чем больше платишь — тем лучше. Но так везде.

Официальных языков в Марокко два: берберский и арабский, французский — первый иностранный. Вывески часто делают на трех языках. Марокканцы говорят на дариже — местном диалекте арабского языка, и он довольно сложный. У него нет письменности, а устный язык учить сложнее. Русские девушки осваивают его по самодельным словарям-тетрадкам, находят какие-то решения для записи. Пока что я выкручиваюсь с английским, на дариже знаю только необходимые слова. Марокканцы — такие люди, что, если им очень надо, они и по-русски тебя быстренько поймут. С мужем мы общаемся по-английски, дарижа грубый, жесткий, он меня как-то ранит.

Я не жалею о переезде в Марокко и совершенно счастлива в этой стране. Марокканцы, как и все другие, бывают разными: и добрыми, и непонятными, природа Марокко разнообразна и прекрасна, у страны громадное культурное наследие и длинная, захватывающая история. Здесь много красивого: еды, обычаев, людей, архитектуры, и я не могу быть недовольна выбором, который сделала несколько лет назад.

Расскажите друзьям