8 интересных фильмов, уже доступных в сети: «Одинокие волки», «Дикая кошка», «Кукушка»

В фешенебельном отеле женщина-прокурор (Эми Райан) в ужасе звонит фиксеру (Джордж Клуни). Дело в том, что обдолбавшийся парень (Остин Абрамс из «Эйфории»), с которым она хотела провести ночь, допрыгался на постели до того, что разбился о стоящий рядом стеклянный столик: нужно замести следы. Однако следом за одним решалой приезжает другой (Брэд Питт), внешне неотличимый от первого. Оказывается, отель оборудован камерами видеонаблюдения, и его хозяйка (голос Фрэнсис МакДорманд) подстраховки ради также решила вызвать своего фиксера. Теперь чистильщикам придется работать вместе, хотя это ой как непросто. Уровень тестостерона зашкаливает, а профессионалы начинают мериться тем, у кого опыт в этой нелегкой работе больше.

Претендент на звание одного из самых смешных фильмов года, «Одинокие волки» Джона Уоттса настолько метаироничное кино, что уже его грамматически неверное название на английскомПо-английски «волки» не wolfs, а wolves. содержит в себе шифр. Речь не о волках, «Вулфы» это отсылка к мистеру Вулфу — решале из «Криминального чтива», чье имя стало нарицательным. Дальше — больше: Клуни рассказывает про свое логово (а мы помним, что он сыграл Брюса Уэйна в «Бэтмене и Робине» и мельком во «Флэше»), и это уже не говоря о том, что Клуни и Питт разыгрывают броманс в лучших традициях «Друзей Оушена», где они были главными звездами. (Кстати, во время показа «Волков» в Венеции стало известно, что идет работа над четвертой частью оушеновской франшизы). Не избежать «Wolfs» сравнения и с «Бучем Кэссиди и Санденсом Кидом», особенно в финале, который намекает на возможное продолжение.

Впрочем, Кэссиди и Киду Пола Ньюмана и Роберта Редфорда в фильме было за сорок и тридцать, а Клуни и Питту в «Волках» — за шестьдесят, и на этом строится большинство шуток комедийного триллера Уоттса. Герои «Wolfs», что называется, old fashioned, старая гвардия — бесконечно крутые и одинокие решалы, которые в упор не замечают сходства между собой. Хотя на это обращают внимание буквально все, в том числе самый комичный персонаж второго плана, из‑за которого разгорелся сыр-бор. Если бы Уоттс не проговаривал это в лоб, было бы еще смешнее, но режиссеру обязательно все надо разжевать — видимо, сказывается работа в «Марвеле» над трилогией «Человек-паук» с Томом Холландом.

Но в остальном не к чему придраться. Клуни и Питт демонстрируют высший актерский класс, баланс между саспенсом и гэгами близкий к идеальному (выделим непреходящую шутку про мужчину-проститута, которая в различных ситуациях расцветает новыми красками, и эпизод с балканским танцем на свадебном банкете), а финальный экшн в кои-то веки вызывает беспокойство за главных героев. Также отдельной строкой отметим тревожный саундтрек Теодора Шапиро, отсылающий к «После работы» Скорсезе, и операторскую работу Ларкина Сайпла («Всё везде и сразу», «Грызня»), благодаря которой от засыпаемого снегом зимнего Нью-Йорка с экрана буквально веет холодом.

Не удивительно, что одним из продюсеров «Волков» выступил Грант Хеслов — в плане дуракаваляния картина напоминает его «Безумный спецназ» с Клуни и Джеффом Бриджесом (которого Уоттс снимал в «Старике» — сериале про еще одного пожилого боевого мужчину; недавно у него вышел второй сезон). И, наверное, «Волки» не самое обязательное зрелище на свете, но в жанре геронтологической экшн-комедии им нет равных.

Е.Т.

Пара смешливых официанток (Наоми Аки и Алия Шокат) пробираются под видом гостей на богатый фуршет, где их как магнит манит молодой миллиардер (Ченнинг Татум), недавно закенселенный, но, судя по постам в соцсетях, ставший на путь исправления. Слово за слово, и вот все они летят на частном самолете на приватный остров, где ожидается продолжение банкета. Каково же удивление девушек, когда выясняется, что индустриальные запасы дурманящих веществ миллиардер использует не ради развлечения первых встречных, а, кхм, по назначению. То есть для одурманивания.

«Подай знак» — режиссерский дебют непо-бэбиОт английского nepotism baby — «дитя непотизма». Родители Кравиц — певец Ленни Кравиц и актриса Лиза Бонет. Зои Кравиц, поначалу ради приличия притворяющийся сатирой на современные отношения полов, но быстро выруливающий на бесстыдно эксплуатационную территорию. Хара́ктерные актеры на втором плане играют тут не персонажей, а скорее постмитушные типажи омерзительных мужчин: Кристиан Слейтер — фотограф в шляпе, Саймон Рекс — стареющий тусовщик, Хейли Джоэл Осмент — пухлый айтишник, Кайл МакЛоклен — психотерапевт. А экшн-противостояние между женщинами и мужчинами в какой‑то момент бросается с места в гротескный тарантиновский карьер. Словом, фильм — глупый пустяк, но не лишенный достоинств: памятного саунд-дизайна (скажем, вейп миллиардера не только шипит, но зловеще хрустит) и очень смешного Татума — особенно в гэг-концовке, принимающей извращенные реакционные черты. Ею Кравиц как бы заявляет, что даже последний садист-миллиардер для женщины лучше, чем добрый босяк.

Н.Л.

1965 год, Нью-Йорк. Танцовщица Терри Джоноффрио (Джулия Гарнер), подвернув ногу во время выступления, получает серьезную травму. Теперь она не слезает с обезболивающих, а на карьере как будто можно ставить крест — ее не берут ни в одну труппу. Но тут она знакомится с пожилой семьей Кастеветов (Дайанна Уист и Кевин МакНэлли), которые дают ей приют, когда она чуть было не теряет сознание у неоготического многоквартирного дома «Брэмфорд». Оказывается, эта чета дружит с бродвейским продюсером Мерчандом (Джим Стерджесс), так что вскоре Терри получает работу, но в то же время начинает ощущать рядом с собой присутствие чего‑то дьявольского.

Вскоре в «Брэмфорд» заедет семья Вудхаус — и начнется действие возвышенного хоррора «Ребенок Розмари» Романа Полански, формальным приквелом которого «Квартира 7А» и является. Почему формальным? Несмотря на то, что в финале «Квартиры» со спины мелькнут Розмари и Ги Вудхаусы, фильм ужасов Натали Эрики Джеймс («Реликвия») достаточно вольно обращается с биографией Терри Джоноффрио. В картине Полански (и романе Айры Левина, по которой она была снята) Терри была бывшей героинщицей, которую подобрали и приютили Кастеветы. Она была довольна своей жизнью в «Брэмфорде», поэтому ее (спойлерВнезапное самоубийство в самом начале фильма.) производило настолько шокирующий эффект. В «Квартире 7А», снятой в Лондоне с компьютерными фонами, все иначе. У Терри появилась танцевальная предыстория — и чем дольше она общается с сатанистами Кастеветами, тем больше ей хочется от них сбежать.

В 2008 году «Квартира» задумывалась продюсерами Майклом Бэем, Брэдли Фуллером и Эндрю Формом не как приквел, а как ремейк «Розмари» — и это сильно чувствуется, потому что довольно быстро ужастик Эрики Джеймс превращается, по сути, в фанфик по картине Полански. Как и Розмари, Терри начинает сходить с ума, но те, кто видели оригинал, знают, что это не паранойя — ее реально окружают сатанисты. Поэтому приквел изначально лишен двусмысленности, на которой два с лишним часа блистательно ехал классический фильм Полански. Что же в этой ситуации остается делать постановщице? Раскидывать пасхалки к «Розмари» и обличать гнилую изнанку шоу-бизнеса, из‑за которой страдает главная героиня, предпочитающая ребенку карьеру.

В отсутствие свежих идей смотреть «Квартиру» — особенно во второй половине — не слишком интересно, несмотря на не самые последние режиссерские скиллы Эрики Джеймс. Фильм могла бы спасти самоирония (которой было в достатке у Полански: «Вы случайно не актриса Виктория ВетриВ книге Розмари сравнивала ее с актрисой Анной Марией Альбергетти.?» — спрашивала Розмари у Терри, сыгранной Ветри. «Многие принимают меня за нее, хотя я не вижу никакого сходства», — отвечала та), но, как и большинство современных феминистских хорроров, «Квартира» сделана с носорожьей серьезностью. Учитывая то, что сиквел «Розмари» был принят в штыки, а сериальная адаптация романа Левина звезд с неба не хватала, складывается впечатление, что над франшизой лежит проклятие.

Е.Т.

Реально до смерти жуткая ирландская диковинка (в оригинале фильм так и называется — «Диковинка») про слепую гадалку, ее магазин экзотических сувениров и мертвую сестру-близнеца, а также зятя, работающего в психоневрологической лечебнице и живущего в проклятом, судя по экспериментам с фотовспышкой и таймером, доме. То, как неправдоподобно и вместе с тем дьявольски логично перечисленные герои и элементы складываются в единую картину, и есть здесь главный хоррор-аттракцион, поездку на котором не хочется портить.

Режиссер Дэмиан МакКарти еще в дебюте «Предостережение» демонстрировал выдающееся мастерство атмосферы и страсть к абсолютной странности происходящего. В новом фильме он усиливает эти свои природные таланты, во-первых, абсолютно внятной и оригинальной историей в духе готической викторианской литературы, а во-вторых, совсем недурными (особенно для ирландского кинематографа) паранормальными спецэффектами. Признаюсь, я впервые за несколько лет после просмотра хоррора спал со светом!

Н.Л.

«Астрал. Медиум» выйдет в официальный российский прокат 28 ноября.

Темнокожая семья Джексонов из Индианы — сидевшая на алкоголе и в тюрьме Эбони (Андра Дей), трое ее детей (Калеб МакЛафлин, Деми Синглтон и Энтони Б.Дженкинс) и онкобольная белая мать (Гленн Клоуз) — въезжает в новый дом. Джексоны и так сводят концы с концами, а тут еще оказывается, что в проклятом доме обитает зло, которое вселяется в младшего из сыновей — Андре. Парень начинает демонстрировать признаки одержимости дьяволом, но работники соцопеки не верят Эбони и грозятся отобрать детей.

Несколько лет назад не стало Джоэля Шумахера — недооцененного автора, снимавшего упоительный палп. Но его дух живет в режиссере Ли Дэниелсе («Сокровище», «Газетчик»), который тоже не знает слова «чересчур». Снятое в ужасно китчевой манере «Избавление» хочется сравнивать с новым «Изгоняющим дьявола»: снова в центре внимания афроамериканская семья, только вот завязка у фильма интереснее. Главное зло у Дэниелса — бедность, которую он рифмует с одержимостью (как и авторы итальянского дока «И избави нас от лукавого»). Мы видим зло, которое буквально воняет, как и в «Золотой перчатке».

И пока режиссер не отходит от символов одержимости к его прямому описанию, этот фильм социальных ужасов про проблемную жилплощадь и злосчастное безденежье реально пробирает до мурашек. Однако затем начинается виденный миллион раз (да что там, буквально в прошлом году) «Экзорцист» — и «Избавление» превращается в типовую страшилку со скримерами и благостным финалом. Дэниелс честно признается, что немного продался:

Если бы у режиссера хватило духа до конца гнуть свою линию, вышло бы крутое кино, а так — неплохое.

Е.Т.

Почти совершеннолетняя девушка (Хантер Шефер) переезжает в новый альпийский дом вместе с отцом, его новой женой и сводной сестрой. Места в семейном авто героине почему‑то не хватило, поэтому ехать ей приходится с грузчиками, которые угощают ее сигаретой в ответ на жалобу о раздражающей немоте сестры. Впрочем, по прибытии шокирующе быстро — буквально в первой сцене — становится ясно, что злодеем в этой мрачной сказке будет не мачеха, а управляющий санаторием херр Кениг, которого англичанин Дэн Стивенс играет вооружившись тонкими приемами вроде стереотипного немецкого акцента и ужимок бондовского злодея. Он агрессивно зазывает девушку устроиться на работу в ресепшене и одновременно строго-настрого запрещает гулять около гостиницы после темноты. Когда героиня становится свидетельницей нескольких ночных приступов местных женщин, не возникает сомнений, что к творящемуся боди-хоррору имеет отношение херр Кениг.

Немец Тильман Зингер («Медиум») дословно повторяет альпийский сеттинг, конспирологические сюжетные ходы и ретростилизацию нестрашного хоррора Гора Вербински «Лекарство для здоровья» (2016), в свою очередь вдохновленного «Волшебной горой» Томаса Манна. Правда, Зингер делает это не под эгидой студии-мейджора, а под модным лейблом Neon («Собиратель душ»). Например, тут тоже есть автокатастрофа на лесной дороге, но все перевороты машины изящно прикрыты затемнением, а не гордо демонстрируются, как в «Лекарстве». Поначалу может показаться, что Зингеру интересно вырулить завязку в сторону истории взросления или иронической жанровой пародии, но нет, он с разгона врезается в то же самое пафосное нагромождение клише, о которое разбился Вербински. Только, пожалуй, делает это даже бессвязнее, глупее и трешовее: саспенс-драматургию теперь подменяют не стратегически разложенные томики Манна (как у Вербински), а гитарные импровизации Хантер Шефер.

За голливудским становлением красивых и талантливых артисток из «Эйфории» все еще жуть как интересно следить, поэтому и Шефер хочется пожелать в будущем проектов, не уступающих в качестве отличным недавним выходам Зендаи и Сидни Суини.

Н.Л.

Три непохожие сестры среднего возраста — все контролирующая (Кэрри Кун), ведическая (Элизабет Олсен) и вечно упоротая (Наташа Лионн) — временно селятся в квартире умирающего коматозного отца, чтобы провести последние дни рядом с ним, а заодно поругаться по поводу жилплощади и правил жизни. Так как в кадре Нью-Йорк (осенний, промозглый), речь идет даже не о наследовании частной собственности, а всего лишь о наследовании выгодного арендного контракта.

Азазель Джейкобс, человек, которого таким страшным именем назвал отец, — авангардный кинематографист, когда‑то сам стоял в авангарде кинодвижения мамблкорщиков (или, в переводе Романа Волобуева, «бормотологов»). Впрочем, работы Джейкобса-младшего всегда отличал минималистичный подход, опора не на многочисленные слова-паразиты, как у коллег, а на простые и безотказные мизансцены, часто музыкальные. Так что вполне закономерно, что в итоге он фактически пришел к антимамблкору — написанной ясным языком психологической пьесе в духе Чехова, разыгранной талантливейшими голливудскими актрисами без единой запинки (особенно хороша уморительная Наташа Лионн).

В то же время разнообразный режиссерский опыт автора, разменявшего шестой десяток и поставившего семь полных метров и сериал, вполне себе чувствуется. Много кто пытался снимать кинопьесы «под Чехова», но мало у кого хватало уверенности, чтобы настолько радикально урезать число склеек в интерьерных диалогах, делая их действительно захватывающими. Да и редкий режиссер смог бы так изящно продать зрителям элементы магического реализма, не ступив даже на миллиметр в лужу пошлой сентиментальности. Лучший на сегодняшний день фильм режиссера (характерно, что прошлый его фильм тоже был лучшим на тот момент), который не в этот, так в следующий раз войдет в оскаровскую обойму и высший эшелон американского кино.

Н.Л.

Молодая писательница Фланнери О’Коннор пытается писать свои мрачные, но ироничные рассказы и романы в жанре южной готики, параллельно сражаясь с волчанкой и токсичным семейным окружением. Америка между сельской Джорджией и городом Нью-Йорком, сороковые годы двадцатого века.

Новый фильм Итана Хоука — не только прекрасного артиста, но и видного инди-режиссера — еще один из его монтажных экспериментов с южным акцентом. В прошлый раз он снимал импрессионистскую мозаику по мотивам жизни легенды аутло-кантри Блейза Фоули («Блейз», 2018), а теперь взял дочь Майю на роль любимой писательницы и окружил ее россыпью больших артистов (от Винсента Д’Онофрио до Лиама Нисона), играющих маленькие роли в виньетках по мотивам произведений О’Коннор. Необычайный монтажный подход призван доказать кредо героини, вынесенное в эпиграф: мол, реализм требует самого усиленного фантазирования. Раньше в кино тропа «писатель окружен выпрыгивающими со страниц героями своих книг» удостаивались разве что сказочники по типу братьев Гримм, поэтому, когда в «Дикой кошке» место оборотней и пряничных людей занимают красочные проходимцы, расисты и обыватели из больничной очереди, кредо можно считать доказанным.

Это кино несовершенное, колючее и непричесанное, которое в лучшие моменты завораживает (из самого памятного — Купер Хоффман в роли нигилистического вора протезов, прикидывающегося продавцом Библий, и квартирник, на котором героиня силой мысли останавливает время), но часто просто клонит в сон. Поклонникам четы Хоуков пропускать его точно нельзя: для Итана это еще один поставленный уверенной рукой эксперимент, а для Майи — ярчайшее раскрытие на экране на сегодняшний день.

Н.Л.