Фильм на выходные «Магия» Ричарда Аттенборо

Пожилой фокусник Мерлин-младший собрался умирать. Его лучший ученик Корки (Энтони Хопкинс) пытается выступить самостоятельно, однако даже на любительском конкурсе в маленьком клубе его освистывают. Корки техничен, но напрочь лишен харизмы.

Всего год спустя Корки собирает аншлаги, и его агент, ловкий старичок по прозвищу Почтальон (Берджесс Мередит), уже обсуждает сделку с телевизионщиками из Нью-Йорка. Секрет в том, что Корки теперь не только фокусник, но и чревовещатель: его унылость компенсирует похабная кукла по имени Фэтс, ведущая с хозяином веселые диалоги и заодно отвлекающая внимание от его хитростей.  

Вскоре, то ли испугавшись свалившегося успеха, то ли по каким-то другим еще не ясным соображениям Корки сбежит в глушь, где он вырос, и снимет коттедж у озера. Ключи ему выдаст рыжеволосая Пегги (Анн-Маргрет), по-прежнему красивая, но отчаявшаяся домохозяйка под 40 — любовь Корки со школьных времен, вышедшая замуж за неудачника (Эд Лаутер). Корки она по-прежнему нравится, Фэтсу — не очень.

Скончавшийся на днях Ричард Аттенборо за 90 лет жизни успел сделать столько, что «Магию» («Magic», 1978) даже не упоминают в большинстве некрологов. На фоне фильмов о Ганди и Чаплине, Черчилле и Хемингуэе, войнах и апартеиде единственный режиссерский опыт британца в чистом жанре остался не то что бы непонятым — в свое время он прошел очень успешно, — но каким-то совсем второстепенным. Отчасти это справедливо, и все же образ Аттенборо как этакого Санта-Клауса, седобородого добряка, который снимает духоподъемные эпосы, занимается общественной деятельностью и получает награды от королевы, выходит уж слишком однородным и приторным. По многочисленным свидетельствам это действительно был более или менее лучший человек на свете, но у его таланта все же были разные стороны. Аттенборо превосходно играл негодяев, скажем, серийный убийца Кристи в «Риллингтон Плейс, дом 10» — едва ли не вершина его актерской карьеры. И он снял «Магию», один из самых жутких фильмов 70-х.

Сценарий написал по собственному бестселлеру Уильям Голдман, писатель и топ-сценарист — может быть, не Лев Толстой, но в умении рассказывать истории мастер уровня Стивена Кинга (который, в общем-то, не сочинил «Магию» только по недоразумению). Фильм изначально должен был снимать Норман Джуисон, роль чревовещателя исполнять Джек Николсон, а его агента — Лоренс Оливье. Но Джуисон отказался, Оливье разболелся, а Николсон, если верить документальному фильму о съемках, не захотел носить парик — было бы интересно посмотреть на Джека в этой роли. Он, впрочем, двумя годами спустя еще сыграет человека, сходящего с ума в сельской местности.

Злая кукла и чревовещание — совершенно беспроигрышный материал для хоррора, не хуже клоунов. И довольно банальный — но это мы видим сегодня, пройдя через целые поколения злых кукол. Равно как и через десятки фильмов о раздвоении личности. Задним числом в «Магии» можно разглядеть все что угодно — от «Руки» Оливера Стоуна до картины про медвежонка Теда, — и оттого сюжетные повороты кажутся несколько прозрачными, но «Магия» все-таки была раньше. На момент выхода Голдману с Аттенборо пеняли разве что классическим английским альманахом «Глубокой ночью» с леденящей кровь новеллой примерно такого же содержания.

Впрочем, это не вполне и хоррор — скорее, психологический триллер. Смотреть на деревяшку с лицом Энтони Хопкинса, которая разговаривает голосом Энтони Хопкинса, крайне неуютно, но куда страшнее смотреть на самого Хопкинса: в следующий раз этот немигающий взгляд исподлобья появится уже в «Молчании ягнят». Корки не людоед, а тишайший господин в свитере с геометрическим орнаментом, страдающий от собственной неинтересности, и однако задолго до того, как Аттенборо в финале станет подсвечивать его снизу, актер начинает излучать мегаватты опасного безумия. Самое поразительное, что Хопкинс в «Магии» даже не лучший — он прекрасен, хороша Анн-Маргрет в очень нетипичном для себя амплуа, хорош ее муж, но шоу, что называется, крадет старенький Берджесс Мередит, внешне слегка напоминающий тут Хантера Томпсона, непрерывно жующий сигары и отвечающий за здравомыслие в фильме, где всем остальным его катастрофически не хватает.